«Люблю. Покажи мне фотографию сына». Жена 50-летнего бизнесмена обвинила врачей в смерти мужа, попавшего с ковидом в больницу

— Два года бессонных ночей и слёз. Два года в моей голове звучит один и тот же вопрос: зачем мы согласились лечь под наблюдение? Мы знали, что без связей в эту больницу лучше не идти, но у нас были там знакомые. Мы заранее согласовали с ними это решение и поехали, чтобы минимизировать все риски развития коронавируса. Но это было большой ошибкой. Решение подстраховаться обернулось для него смертью, — сокрушается Татьяна, супруга погибшего Сергея Долгих из Верхней Пышмы — города-спутника Екатеринбурга.

Лето 2021 года навсегда останется в памяти близких Сергея Долгих. Диагноз, который, казалось бы, не требует госпитализации, стал роковым для их семьи. У Сергея выявили коронавирус и небольшое воспаление легких — КТ-1, то есть поражение менее 25% легких.

19 июня он сам приехал в 14-ю больницу Екатеринбурга с нормальной сатурацией — 98% — и без ПЦР-теста, на руках у него были только результаты КТ. Его госпитализировали, но спустя почти месяц так и не вылечили. 13 июля Сергей скончался в палате реанимации. Наши коллеги из E1.RU разбираются в этой истории.

Татьяна и Сергей познакомились случайно, он был другом мужа ее знакомой. Пара встретилась в кафе, где проходила встреча выпускников. Стоило им взглянуть друг на друга, как оба поняли, что нашли того человека, с которым хотели бы провести всю жизнь. Буквально через неделю Сергей сделал Татьяне предложение, а через пять месяцев они узаконили отношения и стали носить одну фамилию — Долгих. Спустя год у них родился сын. Как своего Сергей принял и первого ребенка Татьяны, которому сейчас девятнадцать лет.

— Это настоящий муж, любящий отец. Он полностью себя отдавал воспитанию сына, его заботой был окружен каждый член семьи, — ласково говорит о супруге Татьяна.

Она была правой рукой Сергея и на работе (они вели общий бизнес), и дома. В апреле 2021 года он отметил 50-летний юбилей.

А в середине июня того же года он заболел — поднялась температура. Супруги испугались, что это коронавирус, и на третьи сутки, 17 июня, вызвали на дом фельдшера. Она осмотрела пациента, ничего критичного не отметила и выписала рецепт на антибиотик, а также назначила противовирусные препараты.

После этого Сергей сам пошел в поликлинику, сдал мазок на ковид и сделал КТ легких. Врачи огласили диагноз: картина пневмонии левого легкого, средняя вероятность пневмонии при COVID-19, легкой степени тяжести (КТ-1).

Оставалось дождаться результатов теста.

— В Верхней Пышме фельдшер и другие медики пытались разъяснить нам, что госпитализация не требуется, что это только усугубит ситуацию, если вдруг у нас нет знакомых [в больнице]. Если есть, то можно лечь понаблюдаться, но лучше в отдельную палату, чтобы не подцепить еще какой-нибудь вирус, — говорит Татьяна.

Два дня Сергей лечился дома, пил жаропонижающие средства. Потом семья решила все-таки подстраховаться и поехать в 14-ю больницу, где у них были знакомые, и вечером в субботу, 19 июня, Сергей на такси отправился в приемный покой.

— Мы решили минимизировать риски развития пневмонии и поехать в больницу. Я попросила знакомых, чтобы мужа положили в индивидуальную палату. В приемном покое его осмотрели, сатурация — 98%, как таковых симптомов не было, кашля нет. И он хотел было уйти, но тут начальник инфекционного госпиталя Деревянко сказал, что он будет лежать у него. И нашел ему эту палату, — вспоминает Татьяна Долгих.

Супруга постоянно была на связи с Сергеем. Ему сразу же назначили антибиотик широкого спектра действия и гормоны, а над койкой повесили листок с надписью: «Двухсторонняя пневмония». При этом за несколько дней ему так и не сделали новую КТ: в больнице, по словам Татьяны, не работало оборудование. Позже медики объяснили, что вынесли диагноз исходя из анализов крови, рентгеновского снимка (который сделали только 24 июня, то есть спустя неделю) и «клинической интуиции врача».

Результат первого теста на ковид пришел 21 июня — положительный, он сразу же отобразился на «Госуслугах». А результат мазка, взятого в Верхней Пышме, ни Татьяна, ни Сергей так и не увидели. Результаты последующих тестов из 14-й больницы, по словам Татьяны, на «Госуслуги» приходили отрицательные. При этом в медицинской карте видно, что 19, 27 и 29 июня ПЦР-мазок был положительным, 30 июня — отрицательным, 2 июля — снова положительным, 6 июля — отрицательным.

Как рассказывает Татьяна, 29 июня врач сообщил Сергею, что, если анализ на ковид придет отрицательным, его выпишут на долечивание дома (при этом доктор порекомендовал взять в аренду кислородную маску). Но на следующий день стало известно, что мазок положительный, кроме того, Сергею сказали, что переводят его в реанимацию.

— Всеми переговорами с врачами он делился со мной, передавал по телефону: лечащий врач планирует выписку, если будет отрицательный тест, — говорит Татьяна Долгих.

За всё время Сергею поочередно выписывали шесть антибиотиков. Позже страховая компания сочтет это грубым нарушением оказания медицинской помощи (в части последовательности и дозировки назначенных препаратов).

Утром 30 июня Сергей ел уже привычную больничную еду, завтрак прервал лечащий врач с сообщением о переводе в реанимацию. Обычно туда попадают пациенты, которым тяжело самостоятельно ходить и дышать, но ковид изменил и эти представления. До своей смертной койки мужчина дошел сам.

— Он завтракает, мы с ним разговариваем. Говорит: я доедаю — и меня переводят в реанимацию. Я: как — в реанимацию? Сергей идет туда, лежит в кислородной маске. Получает единственный препарат от коронавируса, делает фото, где маска приклеена на скотч, не его размера — это вообще детская маска, как от ингалятора, — вспоминает Татьяна.

В тот же день Татьяна позвонила в больницу узнать, почему мужа перевели в реанимацию. Ее попросили купить для Сергея памперсы, средства для предотвращения пролежней и одноразовые пеленки. Сам Сергей, по словам Татьяны, был такой посылкой очень удивлен, так как состояние позволяло обслуживать себя в пределах койки и даже работать.

3 июля, на третьи сутки пребывания в реанимации, Сергею полностью отменили антибактериальную терапию, но назначили переливание плазмы крови от тех, кто уже переболел COVID-19. После процедуры мужчина сфотографировал себя и отправил снимок жене — у него отекло всё лицо и даже тело.

Татьяна считает, что разрешение на переливание плазмы ее муж не подписывал. Ей тоже ничего не сказали об этой процедуре.

— Я смотрела документы, это не почерк моего мужа, я считаю, что согласие было заполнено рукой реаниматолога. Сейчас идет почерковедческая экспертиза, — пояснила она.

В медицинской карте один из дежурных медиков несколько раз указал, что к основному заболеванию присоединилась бактериальная инфекция, но основной лечащий врач проигнорировал эти заметки, уверяет Татьяна. Она считает, что бездействие врача привело к развитию сепсиса, что подтверждает исследование на ПКТ (уровень прокальцитонина в крови): результаты зашкаливали.

В судебно-медицинской экспертизе упоминается доказанная внутригоспитальная инфекция, однако при вскрытии бактериального воспаления органов не обнаружили.

Прошла неделя. Только 7 июля Сергею Долгих наконец-то сделали КТ, томография показала 70-процентное поражение легких. Состояние ухудшалось.

— В час ночи мы с мужем проводили налоговые платежи по предприятию, он мне давал рекомендации, ПИН-коды от всего, он уже понимал, что пахнет паленым. Он не стал мне говорить ночью: бросай ребенка, поднимай всех на уши и спасай меня, — дрожащим голосом говорит Татьяна.

После этого разговора, 11 июля, Сергею провели сложную операцию — трахеостомию: сделали в трахее отверстие и установили трубку для проведения искусственной вентиляции легких. Как выяснилось позже, согласия на операцию он не давал, жене тоже ничего о ней не сказали. В Министерстве здравоохранения после внутренней проверки сообщили, что пациент уже не мог выразить свою волю, но тогда медики должны были провести консилиум врачей — они этого не сделали.

Накануне смерти Сергея Долгих его супруге сообщили, к чему готовиться.

— 12 июля я звонила в больницу, пытаясь узнать о состоянии мужа. В ответ я услышала, что завтра для него будет решающий день, потому что у него весь организм в сепсисе, отказывают все органы, — говорит Татьяна.

Сергей умер 13 июля в реанимационном отделении больницы. До его гибели медики получили результаты исследования мокроты на чувствительность к антибиотикам. Оказалось, что организм погибшего воспринимал лишь один вид препаратов, которого не было в больнице.

По словам Татьяны, в медицинской карте мужа указано, что уже после трахеостомии, в день гибели, ему при инфузионной терапии ввели 6,5 литра жидкости (при диурезе — 1,4 литра). На допросе, говорит супруга погибшего, реаниматолог объяснил это так: «Он просто хотел пить». При этом его коллеги признались, что ни в коем случае не стали бы этого делать, это слишком большая дозировка. Судмедэксперты также не смогли найти ответ на вопрос, зачем нужен был такой объем жидкости. Татьяна уверяет, что это могло быть одним из решающих факторов, спровоцировавших гибель ее мужа.

Непосредственной причиной смерти, согласно заключению патологоанатома, стали тромбоэмболия легочной артерии, коронавирус и двухсторонняя пневмония. Осложнило течение болезни ожирение второй степени и ишемическая болезнь сердца. Вдова уверена, что часть диагнозов погибшему приписали.

— Они ему приписали ожирение, в кардиологии какие-то нарушения, хотя Сережа никогда не жаловался на больное сердце, ничего мне не говорил об этом. У него даже в личной медицинской карте такие данные отсутствуют, — говорит она.

Судмедэксперты сочли, что врачи недооценили тяжесть заболевания, и нашли дефекты оказания медицинской помощи и заполнения медицинской карты, которые, согласно результатам экспертизы, не повлияли на трагический исход.

После смерти мужа Татьяна обратилась в больницу в Верхней Пышме, где она и муж делали КТ с разницей всего лишь в один день. Она попросила продублировать результаты томографии на цифровом носителе. В архиве нашли данные Татьяны и смогли их ей передать, а результаты супруга загадочным образом стерлись из хранилища. К счастью, оригинал исследования сохранился у жены.

5 сентября 2022 года следователи возбудили уголовное дело по статье «Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей» (ч. 2 ст. 109 УК РФ).

Страховая компания «СОГАЗ-Мед» обнаружила многочисленные нарушения в действиях врачей. Больницу оштрафовали.

— Выявлены нарушения, связанные с невыполнением необходимых пациенту лечебных мероприятий в период стационарного лечения в МАУ «ГКБ № 14», приведшие к ухудшению состояния здоровья застрахованного лица либо создавшие риск прогрессирования имеющегося заболевания. Выявлены дефекты, касающиеся необоснованного назначения пациенту антибактериальной терапии, — говорится в заключении страховой компании.

Нарушения нашли и в Верхнепышминской больнице, куда Сергей Долгих обратился изначально. Страховая компания указала, что ему поставили неверный диагноз и ненадлежащим образом оказали лечение. Даже Министерство здравоохранения обнаружило проступки в работе врачей и рекомендовало «применить к ним меры дисциплинарного взыскания».

— Пациент относился к группе риска по тяжелому течению коронавирусной инфекции и наличию сопутствующих заболеваний сердечно-сосудистой системы. Несмотря на проводимую терапию, состояние пациента ухудшалось, нарастала полиорганная недостаточность (отказ двух и более органов. — Прим. ред.), и 13 июля наступил летальный исход. Неблагоприятный исход заболевания обусловлен поздней госпитализацией в круглосуточный стационар, наличием сопутствующих заболеваний, — говорится в документе.

Напомним, что Сергей обратился за помощью на третий день болезни, врачи из Верхней Пышмы не предложили ему госпитализацию, а в больницу в результате он поехал сам.

В 14-й больнице в ответ на досудебную претензию заявили, что пациенту давали антикоагулянты (препараты, предотвращающие возникновение тромбов) с первого дня лечения дважды в сутки, но провели исследования на D-димер для диагностики тромбоза вен только при поступлении и без дальнейшего контроля.

Как пояснили в ГКБ № 14, Сергея перевели в реанимацию, так как у него нарастала дыхательная недостаточность, с 10 июля он был подключен к ИВЛ. В больнице считают, что причина смерти не связана с бактериальной инфекцией или сепсисом (и их у пациента не было).

— Все необходимые действия медицинским персоналом были выполнены обоснованно, своевременно, в полном объеме. Летальный исход не является вредом, причиненным в результате оказания медицинской помощи. В данном случае летальный исход течения заболевания произошел в силу тяжести имевшегося у пациента заболевания, — ответили врачи в досудебной претензии.

Татьяна Долгих намерена доказывать, что есть вина медиков в смерти ее мужа.

— Виновные должны понести ответственность за совершенные действия, а статус врача должен быть по праву заслуженным, чтобы люди без сомнения могли доверить свою жизнь и жизнь своих близких людям в белых халатах, — уверена она.

За помощью она обратилась к юристу Юлии Липинской.

— В рамках гражданского дела уже проведена судебно-медицинская экспертиза, которая доказывает, что медицинские услуги были оказаны некачественно. Однако в настоящее время продолжается расследование уголовного дела. Мы надеемся, что все те нарушения, которые не были отражены в экспертизе по гражданскому делу, будут отражены в рамках уголовного дела и виновные в смерти супруга Татьяны будут наказаны по всей строгости закона, — прокомментировала Юлия Липинская E1.RU.

В Министерстве здравоохранения Свердловской области в ответ на запрос редакции E1.RU ответили, что по обращению Татьяны Долгих провели внеплановую проверку больницы в 2022 году. Были выявлены недостатки оказания медицинской помощи и оформления документации, не повлиявшие на исход заболевания.

— Руководителем медицинской организации по поручению министра были приняты организационные и управленческие решения, направленные на повышение качества оказания медпомощи, оформления документации. Применены меры финансового характера в отношении медицинских работников, допустивших недостатки при оказании медпомощи пациенту, — ответили E1.RU в министерстве.

Расследование уголовного дела продолжается. Татьяна Долгих обратилась за проведением независимой судебно-медицинской экспертизы, которой займутся специалисты из другого региона. В этом решении ее поддержала и страховая компания «СОГАЗ-Мед».

Год назад медицинское сообщество региона потрясла новость о смерти хирурга Юрия Мансурова из Екатеринбурга, он заведовал хирургическим отделением Свердловской областной больницы и часто оперировал пациентов, от которых уже все отказались. Врач заразился от пациентов и через месяц умер. Прочитайте, что говорит его жена о тех трагических событиях.

Мы рассказывали историю уральца, который за восемь месяцев сгорел от обычного варикоза.